Пилот разбившегося в Донецке самолета рассказал, что в топливе нашли воду и механические примеси

В Одессе вторую неделю проходят судебные заседания по делу о крушении чартерного самолета АН-24, который рухнул в Донецке 13 февраля. Сообщает сообщает Одессит .

На этом рейсе одесские болельщики летели на матч «Шахтер – Боруссия». Во время аварийной посадки самолет выехал за пределы взлетно-посадочной полосы, перевернулся, загорелся и разломился на несколько частей. В авиакатастрофе погибли пять человек, остальные получили травмы и повреждения. Прокуратура считает, что ответственность за аварию и смерть людей несет командир воздушного судна Сергей Мелашенко. Пока рассмотрение дела находится на начальной стадии: прокуратура зачитала обвинительный акт, и пилот дал показания. В данный момент он отвечает на вопросы судьи, «надзорников» и адвокатов. Сергей Мелашенко принес соболезнования семьям погибших и намерен опровергнуть доводы обвинения.

– Я несу полную моральную ответственность за катастрофу, но хочу, как и вы, узнать причину трагедии, – подчеркнул он.

Согласно обвинительному акту, который в суде зачитал представитель Донецкой транспортной прокуратуры Эдуард Долотов, авария произошла из-за «преступной халатности командира воздушного судна». Сам пилот видит проблемы в технических поломках, отметив, что имеет большой опыт – более четырех тысяч часов налета. Обвиняемый считает, что одной из причин катастрофы могли стать проблемы с двигателем,

- В остатках топлива, собранного на месте крушения, нашли следы воды и механических примесей, – подчеркнул Сергей Мелашенко. – Согласно результатам осмотра баков, топливо в одном из них не отвечает техническим требованиям, а в горючем из второго бака обнаружена еще и вода.

Пилот сообщил, что один из «черных ящиков» зафиксировал некорректную работу правого двигателя на взлетном режиме. А фотографии с места катастрофы демонстрируют необычное положение винтов одного из двигателей. Это также может служить доказательством отказа работы двигателя.

– Из-за некачественного топлива мог произойти срыв пламени на форсунках механизма, считает он. – Это вероятно не было обнаружено, потому что расследование велось ненадлежащим образом. Так, к одной из экспертиз привлекли кабинетных экспертов – преподавателей, а не людей, имеющих реальный авиационный опыт.

К тому же пилот добавил, что обвинение неправильно трактует и применяет документы, используя старые советские нормативы и стандарты, которые давно отменены. Летчик утверждает, с места катастрофы исчез прибор GPS, который регистрировал все данные о полете. К тому же, по словам адвоката обвиняемого, данные, подтверждающие версию о «сдвиге ветра», почему-то в дело не внесены. Командир считает, что погода позволяла ему выполнять полет.

Обвиняемый в катастрофе командир воздушного судна Сергей Мелашенко второй день отвечает на вопросы прокурора представителей потерпевших. В своих объяснениях летчик заглядывал в документы – нормативы, инструкции, требования и зачитывал отрывки. На вопрос: «Что делать при возникновении чрезвычайной ситуации?» он пояснил, что, дескать, также нужно посмотреть в необходимые документы, где есть соответствующие инструкции. После таких показаний судья вмешалась в разговор прокурора и обвиняемого со словами:

– Я нахожусь в шоковом состоянии из­ за того, что уже несколько дней наблюдаю, как командир самолета, отвечая на вопросы, постоянно заглядывает в бумаги. Больше никогда не буду летать на самолетах.
В ходе суда также выяснилось, что командир самолета имел перерыв в работе в Украине – до злополучного вылета он работал летчиком в Анголе. Мелашенко отметил, что трудился в Африке в 2012 году, а последний вылет в Анголе совершил в конце прошлого года. Затем после возвращения в Украину в начале 2013-го он подтвердил свои летные навыки на авиатренажере и стал вновь работать на пассажирских линиях. Злополучный рейс 13 февраля стал первым после ангольского. На что прокурор добавила: пилот работал в авиакомпании «Alada», полеты которой в странах ЕС запрещены из-за несоблюдения техники безопасности.