Семен Глузман: Когда-нибудь мой сокамерник Стус вернется и в Донецк
Обрывки фраз, куски воспоминаний. Каждое – сюжет для короткого эссе о двадцатидневном счастье общения с Васылем Стусом. Странного, с точки зрения здравого смысла счастья: в камере внутренней тюрьмы КГБ. Рядом, в двадцати метрах – улица Владимирская, машины, пешеходы, ресторан. Отторгнувший нас мир обыденности, карьерных устремлений, смеха детей. Здесь, в мертвом мире, нас только двое, навсегда покинувших привычный мир советских реалий, Стус и я. Впервые встретившиеся, впервые заговорившие друг с другом. В этой камере нас двое. Остальные узники репрессий 1972 года в других камерах. Дважды – непрошенный гость, хозяин тюрьмы полковник КГБ Сапожников. Короткий, сугубо формальный опрос, и мы опять вдвоем.
Пишет Семен Глузман в Lb.ua.
Господи, прошло 45 лет, а все еще помню. Тумбочку – письменный стол Стуса, томик Рильке на немецком языке, надломанный веник для уборки камеры. И голос, удивительный, красивый, глубокий голос Васыля…
Не так давно донецкие начальники, уже ставшие начальниками всеукраинскими, категорически отказались дать имя Стуса университету. Его, Васыля Стуса, alma mater. У них, начальников была другая символика. Песни Кобзона, к примеру. Да что тут рассуждать, если их Главный Начальник прочитал подготовленный текст со словами «Анна АхмЕтова». Тут уж точно не до Стуса.
И все-таки земля вертится. Переместившийся в Винницу прежний донецкий университет носит имя Васыля Стуса. Гениального европейского поэта, гордого человека, совсем не политика. Но в силу скорбных реалий тоталитарного государства ставшего политическим заключенным. Узником совести.
Я был там, в Виннице. Общался со студентами, их преподавателями. Несколько дней тому назад получил подарок, великолепно изданную книгу: «Василь Стус. Відлуння і наближення». Когда-нибудь мой сокамерник вернется и в Донецк. Где новое региональное начальство будет знать разительное отличие великой русской поэтессы Анны Ахматовой от никогда не читавшего ее стихов Рината Ахметова.
Сорок пять лет. Для человека – огромная дистанция, от молодости к старости. Для истории страны – секунда. Поэзия, настоящая поэзия, как и классическая музыка – для избранных, тонко чувствующих. Не уверен, что все студенты Винницкого национального университета помнят наизусть стихи Поэта. Они, эти стихи, для избранных. Важно иное – сопричастность. К истории, к трагедии поэта, совсем не стремившегося умереть в тюрьме. Когда-нибудь, после нас, современников Васыля, уже зрелые мужчины и женщины, выпускники этого университета, в разговоре с кем-либо из коллег гордо произнесут: «Я закончил университет имени Стуса!». И вряд ли вспомнят земляков Стуса Ахметова и Януковича.