Жена выжившего в азовской трагедии жителя Украины рассказала шокирующую правду.О психологическом давлении на ее мужа, некачественном оказании медицинской помощи и пассивности украинских дипломатов. Сообщает «Родное Приазовье».
«Скажите, пожалуйста, консул обязан мне помочь, ходатайствовать, чтобы моего мужа отдали мне на лечение? Я не доверяю их врачам, понимаете», - с этого начался разговор с гражданской женой нашего земляка, выжившего в трагедии в Азовском море, Александра Федоровича.
Напоминаем, что 17 июля в девяти милях от российского берега произошло столкновение украинской моторной лодки с российским пограничным катером. В результате погибли четыре жителя Новоазовского района – Дмитрий Дараган, Юрий Бойко, Евгений Дудник и Сергей Ерохин. Эта смертельная драма, болью отозвавшаяся в сердцах земляков, оставила десять детей без отцов. Украинский президент поручил правительству обеспечить поиск украинцев, пострадавших в этом происшествии., а временный поверенный РФ в Украине Андрей Воробьев пообещал, что Россия возьмет на себя лечение пострадавшего в столкновении рыбака.
Но все это, говорит Марина Николаева, так и осталось словами. За лечение его мужа с нее российские врачи требовали деньги, российские правоохранители осуществляют на него психологическое давление, а украинский консул в Ростове, фактически, самоустранился от защиты украинского гражданина.
«Когда я на пятый день после случившегося поехала в Ейск с Ромой Дараганом (братом погибшего Дмитрия Дарагана – С.Ш.), мне никто ничего не говорил, где находится мой муж. Меня обманули. Сначала сказали, что он находится в военном госпитале. С сыном от первого брака мы поехали туда, а нам сказали, что его вообще там нету. Оказалось, что он находится в обычной центральной районной больнице», - сообщает Марина.
«У него в палате - охрана, российские пограничники его охраняют. На них просто его «повесили». Они его выловили, и за него они отвечают головой. Палата у него – следственный изолятор. Решетки, двери железные, кроваточка узкая – тюрьма полностью!», - рассказывает она об условиях содержания своего мужа.
Как сообщил ей муж, говорит Николаева, в этот роковой день они сели в лодку, чтобы прокатиться, проверить двигатели. Ни о каком незаконном лове рыбы речь не шла. «Откуда мы знаем, в каких мы водах? Море не разделено – это все политика. Начали идти домой. Дима Дараган был за рулем. Едет катер, мы не обращаем внимание – дальше пошли. Вдруг он начинает за нами гнаться. Мы, естественно, уходим в сторону Украины. А катер подрезает, чтобы мы не ушли. Начинает заливать водой. Стреляли по ним. Стреляли, я вам честно говорю! Саша мой сказал: очередь была», - рассказывает о происшедшем Марина.
На лодке залило один двигатель, и Александр Федорович стоял сзади, «грушу» качал. Может, его это и спасло, считает она. На третий заход катер пошел на таран. «Это вообще… они знали, что они делают. От удара он упал вниз, но зацепился за кусок лодки. Говорит: «Я не понимаю даже, что в воде, Открываю глаза – смотрю Юрка Бойко. Я его за волосы, а он уходит на дно. Мы были в костюмах, костюмы набрали воду, я его тащу наверх, а штаны от костюма меня начали тянуть вниз. Я отстегнулся, а Юрка выскользнул и ушел в воду».
Пограничный катер стоял на приличном расстоянии и наблюдал за всем происходящим. Но мужу повезло, что кто-то еще из пограничников находился недалеко. Поэтому они подошли, кинули ему спасательный круг, и его забрали на борт». Первые слова пограничников были: «Ну, ты попал!» Даже после того, как он рассказал, что с ним было еще четыре человека, пограничники не стали предпринимать никаких мер для их поиска. «Подождем МЧС-ников», - был их ответ. Хотя Юрия Бойко, если бы поиск начался сразу же, можно еще было спасти, считает Александр.
«Это было где-то в шестом часу вечера 17 июля. А по документам, которые мне предоставил консул, в больницу его доставили только в час тридцать ночи. С пробитым легким и проломанными ребрами. Оказывается, у него голова зашита и щека. Карточку мне никто не показывает, мне никто ничего не говорят», - продолжает Марина. Где эти восемь часов был пострадавший, который то терял, то приходил в сознание, ничто ей так и не сказал.
Все эти дни, даже когда Александр находился в реанимации, с ним проводились допросы. ФСБшник в первый день даже запретил делать ему операция под наркозом. Вкололи новокаин и делали. Кстати, первую операцию сделали неправильно – хирург был пьян, и, только когда приехал врач из Краснодара, и Саше сделали повторную операцию, он стал чувствовать себя лучше, - утверждает она.
«Когда я приехала к нему, хотела у хирурга выяснить, может что надо, попыталась зайти к нему в кабинет, он мне грубо отвечает: «Закройте дверь, мне некогда». Прождала его почти час, и все без толку. А начмед больницы, Марина Валерьевна, говорит: он же – преступник. Давайте тысячу рублей в день, и мы будем его лечить. Дала мне расчетный счет, куда перечислять деньги. А говорили, что российская сторона взяла на себя все расходы на его лечение», - сообщила Марина о том, как выполняют клятву Гиппократа медики в ейской больнице.
«Я подошла к врачу, чтобы спросить, может что-то надо… Врач – абсолютно пьяный! Хирург. Меня это просто поразило», - эмоционально рассказала Николаева журналисту РП.
Не помогли и обращения к украинскому консулу. «Я тогда обратилась к консулу, спрашиваю его: где ваша помощь? А он отвечает: я не знал! Правда, поднялся туда, к нему в палату. А вечером звонит и говорит мне, мол, зачем рассказала, что с тебя требуют деньги? Это же – большая политика».
Вообще Марина крайне недовольная работой украинского консула в Ростове, который, как она утверждает, не выполняет свои обязанности по защите украинского гражданина, а только рекомендует не предавать все это дело широкой огласке. Дипломат, утверждает жена пострадавшего, утверждает, что шансы на то, что Александра не посадят – 50 на 50. «Ты сама посуди, - передает она слова дипломата, - кого посадят: российских офицеров или какого-то украинца?»
В это же время российская сторона, по утверждению жены пострадавшего, всерьез намерена сделать Федоровича виновным. Вначале от него требовали признать, что именно он находился за рулем лодки, пошел на таран катера и погубил других рыбаков. Теперь ему инкриминируют третью часть 256 статьи УК Российской Федерации «Незаконная добыча водных животных и растений», санкция которой – штраф от 100 до 500 тысяч российских рублей либо лишение свободы сроком до 2 лет.
Самой Марине, как она рассказывает, ФСБ-шники говорят, что у них есть доказательства преступной деятельности граждан Украины, в том числе и видеозапись. Все эти доказательства она подвергает сомнению, а на счет записи говорит, что, вероятно, та была смонтирована, так как на ней нет указании долготы, широты и времени происшествия.
Но, несмотря на все это, а также широкий общественный резонанс, который вызвала трагедия в Азовском море в Украине, российские правоохранители, говорит Марина Николаева, оказывают постоянно психологическое давление на ее мужа, чтобы он признал себя виновным. Сегодня на повестке дня – его перевод в следственный изолятор из-за того, что он является гражданином Украины и, якобы, может скрыться. Женщина боится, что в самом ИВС с мужем, состояние здоровья которого до сих пор далеко от нормы, может случиться трагедия. Потому что он как единственный выживший свидетель случившейся трагедии очень мешает кое-кому в России.
Но сдаваться Марина не собирается, и намерена сделать возможный судебный процесс достоянием широкой общественности. «Я, если надо, дойду до Европейского суда по правам человека, чтобы доказать невиновность его мужа, и чтобы все те, кто виноват в том, в каких он сегодня находится условиях, понесли заслуженную ответственность», - говорит она.
А в следующую свою поездку в Ейск она хочет взять с собой журналистов, чтобы не дать замолчать всего, что происходит с ее мужем.
Сергей Шведко
