"Многие уже прозрели", - полицейский-переселенец из Горловки о тех, кто присягнул оккупантам

Полицейский — переселенец из Горловки, недавно оказавший жизненно важную помощь больному пенсионеру в Мариуполе, рассказал о событиях, которые заставили его покинуть родной город.

«29-летний Дмитрий Кирдяпкин, старший оперуполномоченный Управления уголовного розыска полиции Донетчины, до прибытия медиков оказал помощь местному жителю, у которого наблюдался эпилептический припадок, затем помог медработникам эвакуировать пациента из квартиры», — это сообщение отдела коммуникаций полиции Донецкой области и познакомило меня с полицейским — вынужденным переселенцем. Пишут «ФАКТЫ»

«Среди захватчиков Горловского горотдела милиции было немало тех, кого мы задерживали за уголовные преступления»

— Патрулируя город, в переулке Днепропетровском в Приморском районе Мариуполя я увидел выбежавшую из подъезда женщину, звавшую на помощь, — рассказал Дмитрий Кирдяпкин «ФАКТАМ». — Женщина объяснила, что в квартире высотки находится человек, у которого случился приступ, похожий на эпилепсию. «Скорую» уже вызвали, но она боится, что мужчина умрет еще до прибытия медиков.

Увидев больного, полицейский понял, что опасения женщины не напрасны. Чтобы оказать помощь полному пожилому мужчине, требовалась физическая сила и опыт. Разжав бьющемуся в конвульсиях человеку челюсти, Дмитрий вложил ему в рот деревянную палочку и удерживал язык так, чтобы больной его не проглотил. А дождавшись приезда медиков, помог им эвакуировать пациента из квартиры.

— Дмитрий, а прежде вам часто приходилось оказывать людям помощь в экстренных ситуациях?

— За девять лет работы в органах внутренних дел доводилось и останавливать смертельные стычки — когда муж бросается с топором или ножом на жену — и задерживать грабителей на горячем. А еще помогал коллегам выбраться из осажденного милицейского здания в Горловке. В апреле 2014 года, когда в городе начались захваты административных зданий, я работал заместителем начальника уголовного розыска Центрально-Городского райотдела милиции.

— «ФАКТЫ» писали, как в ночь на 12 апреля сепаратисты осадили этот райотдел милиции. Виталий Тарасенко, исполнявший тогда обязанности начальника райотдела, помогал нам освещать ситуацию, с которой стражи правопорядка столкнулись впервые. Затем ему и многим его коллегам пришлось в спешном порядке покинуть город. Вы тоже были в эпицентре событий?

— Да. Я работал под непосредственным началом Виталия Викторовича, который теперь живет на мирной территории, вышел на пенсию. По-прежнему считаю его своим наставником. В ту ночь, когда наш райотдел осадили пророссийски настроенные «пикетчики», требовавшие оружие, мы оба были на службе. Оружие тогда успели эвакуировать. Однако атака на здание повторилась. А уже 14 апреля толпа, которую возглавил российский диверсант Игорь Безлер, захватила Горловское горуправление милиции. Мы поспешили коллегам на выручку. Помогали оставшимся в здании людям выбраться через окна с тыльной стороны дома, ведь на первый этаж уже прорвались захватчики, устроившие пожар в столовой.

В этой толпе было немало тех, кого мы ранее задерживали за уголовные преступления. Многие из них отсидели не один тюремный срок. А парень, который лез снимать государственный флаг с козырька здания и затем сорвался, как выяснилось, прибыл в Горловку из Донецка. Считаю, это еще раз подтверждает: провокация была организованной.

— Скажите, многие из ваших коллег остались служить новой «власти»?

— В основном это были сотрудники полка патрульной службы Горловки во главе со своим тогдашним начальником Александром Шульженко. Они присягнули Безлеру сразу после захвата здания. Шульженко возглавил полицию «ДНР» в Горловке. Но покинул эту должность, как только закончил строительство дома в аннексированном Крыму, куда, очевидно, и переехал.

Из нашего райотдела там остался один человек, новичок в органах. Ни о ком из оставшихся служить новой «власти» не могу сказать: «Жаль, хороший был сотрудник». Так называемых «силовиков» в Горловке развелось много: появились и «военная комендатура», и «Министерство государственной безопасности» («МГБ»). Но кадров явно не хватает: наряду с бывшими сотрудниками, боевиками и понаехавшими россиянами там работают и… ранее судимые. Например, нынешнего «участкового инспектора» в Центрально-Городском райотделе я до войны дважды задерживал за кражи — он воровал отопительные батареи, мобильные телефоны. А «МГБ» Горловки первое время возглавлял матерый рецидивист, отсидевший срок за вымогательство и похищение людей.

«Уволившийся сотрудник ГАИ был искалечен своими же коллегами за то, что не пошел на службу к оккупантам»

— Вам приходилось сталкиваться с «новой полицией» Горловки после того, как все милицейские подразделения города были захвачены?

— Новая власть пыталась заставить «присягнуть» руководителей милиции, — рассказывает Дмитрий. — Встреч с теми, кто остался служить захватчикам, я избегал — был наслышан, чем они иной раз заканчивались. Один уволившийся сразу после захвата города сотрудник ГАИ был искалечен своими же коллегами (!), которые не могли простить, что он не пошел вслед за ними на службу к оккупантам.

Весной 2014-го не раз сталкивался с уголовниками, влившимися в ряды «новой полиции» Горловки. У них уже были автоматы. Так что на блокпосту на въезде в родной город меня останавливали те, кого я в свое время задерживал. Я перевелся в Донецк сразу после того, как наш рай­отдел был захвачен.

— Получается, вы жили в оккупированной Горловке, а на работу ездили в Донецк?

— Да. Я проработал старшим оперуполномоченным в управлении уголовного розыска областного главка милиции до того момента, пока в июле 2014-го войска Гиркина, отступавшие из Славянска, не зашли в Донецк. Хотя здание Донецкого облсовета было захвачено еще в начале мая. Людей стали брать в заложники. Как-то на улице меня взял на мушку известный палач из Макеевки по кличке Монгол, пытавший многих заложников. Он и его сообщник навели на меня пистолеты, но я каким-то чудом сумел убедить их не устраивать перестрелку на оживленной улице. А первого июля 2014 года едва я вышел по делам из областного главка милиции, как здание захватили. Несколько сотрудников были ранены, один погиб, а на соседней улице пострадали прохожие («ФАКТЫ» писали об этом. — Авт.).

Признаюсь, я постоянно чувствовал себя в опасности и волновался за свою семью, остававшуюся в Горловке, которой правил Безлер. Моей дочери не было еще и годика, и жена умоляла меня сменить работу. О том же просил и отец. Я работу не бросил, но отца защитить не смог…

— Что с ним случилось?

— Он до войны занимался пассажироперевозками, пытался как-то сохранить и постепенно эвакуировать свой бизнес, а это нелегко. Третьего июня 2015 года папа отправился закупить необходимые запчасти в Донецк, где его машину расстреляли прямо на улице. Деньги, конечно, были украдены. «Ополченцы» заявили СМИ, что они застрелили «корректировщика». Хотя семье (у отца была вторая семья) на словах все же передали, что… ошиблись. У папы осталась жена и двое малолетних детей. Я не мог поехать к нему на похороны. Правоохранителям и госслужащим запрещено пересекать линию разграничения, чтобы не подвергать свою жизнь опасности.

— Как служится тем, кто присягнул оккупантам?

— Многие уже прозрели, жалуются на жизнь. Но, успев натворить дел, боятся уголовной ответственности. А вообще все вспоминают, что в последние мирные годы было не так уж и плохо. Шахты работали, появлялись новые предприятия, зарплаты платили, цены на продукты приемлемые. Часть из тех, кто начинал с мелкого бизнеса на заре независимости Украины, стали средними и даже крупными предпринимателями. Их в первую очередь и объявили врагами «ДНР» — чтобы «экспроприировать» имущество и бизнес. Одни бежали, другие свернули дело или разорились, третьи попали «на подвал», где сидели, пока родственники не уплатили выкуп…

А в нынешней «полиции Горловки», как мне рассказывали, практикуют «штрафные санкции» — ждут, пока родня выкупит нарушителя комендантского часа. «Тариф» от 11 тысяч российских рублей (5500 гривен. — Авт.). У нарушителей Правил дорожного движения частенько безвозвратно «конфискуют» автомобили. Знакомые говорят, что город заметно опустел. Цены на продукты — как в Москве. Перспектив никаких: Россия, о которой они мечтали, не присоединила их к себе, а «ДНР» никто так и не признал.

Такую же картину я наблюдал, когда вместе с другими оперативниками выезжал летом 2014 года на поддержание правопорядка в освобожденных Докучаевске и Торецке. Города выглядели, как Припять после аварии на Чернобыльской АЭС. Кто-то уехал, кто-то, едва живой от истощения и болезней, опасался высовывать нос из дому.

— Не жалеете о том, что остались на службе и стали вынужденным переселенцем?

— Нет. Хотя наладить быт на новом месте нелегко, — продолжает Дмитрий. —  А по службе приходится бывать в горячих точках в разгар боевых действий. Меня с коллегами уже перед самым окружением Дебальцево послали на помощь полицейским, которые работали в осажденном городе. Среди них был и мой сегодняшний руководитель — начальник уголовного розыска донецкого областного главка полиции Артем Кисько. Он был ранен при выходе из Дебальцево. Наша группа едва вырвалась из котла — уезжали на танке десантников.

— Вам доводится слышать упреки: мол, не смогли отстоять даже свои здания?

— Увы… Но мы сделали все, что смогли. Тот же Герман Приступа (бывший замначальника Горловской милиции, а ныне — руководитель Шевченковского райотдела Нацполиции Киева. — Авт.) еще весной 2014 года говорил, в том числе и в интервью «ФАКТАМ», что готов без кровопролития освободить захваченные здания. И не только полиция была к этому готова. Но приказа так никто и не получил. Чтобы освободить захваченные города, у нас должно было быть оружие. Нам же приказали его эвакуировать — чтобы сепаратистам не досталось.

Упрекают те, кто не был внутри ситуации, а судил о происходящем на Донбассе по картинке российского телевидения.

Расскажу о таком случае. После выхода из Дебальцевского котла на блокпосту по дороге на Бахмут познакомился с волонтерами из Волынской области — они продукты военным привезли. Приезжий парень поинтересовался, откуда я родом. Ответил, что из Горловки. Он спросил, где находится мой город. Тогда я, став с ним на пригорок, показал рукой вдаль, сказав, что туман рассеется и можно будет увидеть Горловку. «Так ты домой, наверное, на выходные мотаешься?» — спросил волонтер. Я объяснил, что мой город оккупирован и всех сотрудников полиции Украины там ожидают подвалы, так как их объявили «предателями». Реакция на эти слова была неожиданной. «Петро, іди познайомся з гарною людиною! Я ж тобі казав, друже, що не всі тут сепаратисти!» — позвал волонтер своего товарища. Петро пожал мне руку и подарил флаг Украины. Надеюсь, что вскоре наступит время, когда я смогу пригласить этих ребят в свою родную Горловку, и они туда смогут спокойно въехать с нашим государственным флагом на капоте автомобиля.